уход за кожей лица
Кинь судьбу свою ветрам.
Л.Бернстайн
Стол нас ждал. Перед ним стояло только два стула, а на поверхности стола располагались две аккуратные стопки фишек.
Я пережил внезапный приступ страха, сообразив, что не знаю, какой стул стоит лицом к югу, но Ааз пришел мне на выручку. Выскочив из толпы, он отодвинул стул и поддержал его, предлагая мне сесть. Для толпы это выглядело как вежливый жест, но мои друзья поняли, что я чуть было не отклонился от правил, которые с таким трудом пытался запомнить.
- Карты! - приказал Малыш, протягивая руку, когда опустился на стул напротив меня.
В его руке материализовалась новенькая колода. Он стал изучать ее, словно бокал с вином: посмотрел на свет, чтобы удостовериться, цела ли обертка, даже понюхал печать, проверяя запах фабричного клея.
Удовлетворенный осмотром, он предложил колоду мне. Я улыбнулся и развел руки, показывая, что все в порядке. Черт возьми! Если он ничего не нашел, то уж я-то наверняка не замечу никакого шулерства.
Однако мой жест, казалось, произвел на него впечатление, и он, прежде чем вскрыть колоду, отвесил мне легкий поклон. Как только карты были извлечены из футляра, короткие и толстые пальцы Малыша как будто зажили самостоятельной жизнью. Быстрыми движениями они извлекли джокеров и отбросили их в сторону, а затем принялись снимать с колоды по две карты, одну сверху и одну снизу.
Наблюдая за этим процессом, я начал понимать, почему рукопожатие Малыша было таким мягким. Несмотря на свою величину, его пальцы, приступив к своей задаче, сделались изящными, тонкими и чувствительными. Эти руки принадлежали отнюдь не чернорабочему и даже не боксеру. Они существовали для выполнения только одной работы - обращения с колодами карт.
Теперь колода была вчерне перемешана. Малыш сгреб кучу карт, подровнял их, а затем несколько раз быстро перетасовал. Движения его были такими точными, что, когда он закончил, ему даже не пришлось снова подравнивать колоду - он просто поставил ее в центр стола.
- Тянем, кому сдавать? - спросил он.
Я повторил свой прежний жест.
- Я тебе уступаю.
Даже это, кажется, произвело впечатление на Малыша... и толпу. По залу прокатился шепоток - обсуждались плюсы и минусы моего шага. Правда же заключалась в том, что, понаблюдав, как обращается с колодой Малыш, я стеснялся показывать свою позорно низкую квалификацию.
Он протянул руку к колоде, и карты снова ожили. С гипнотическим ритмом он принялся сдвигать колоду и перетасовывать карты, не переставая пристально глядеть на меня немигающими глазами. Я знал, что он давит мне на психику, но был бессилен бороться с этим.
- Для захода, скажем, по тысяче?
- Давай по пять тысяч, - парировал я.
Ритм сбился. Малыш почувствовал это и быстрым движением прикрыл колоду. Отставив на миг карты, он протянул руку к своим фишкам.
- Пусть будет пять тысяч, - согласился он, кидая пригоршню в центр стола. - И... мой фирменный знак.
За фишками в банк последовала белая мятная конфетка-холодок.
Я отсчитывал собственные фишки, и тут мне кое-что пришло в голову.
- Сколько это стоит? - спросил я, показывая на конфету.
Это удивило моего противника.
- Что? Мята? Грош пачка. Но тебе незачем...
Не успел он договорить, как я добавил к своим фишкам мелкую монету, толкнул все в центр стола, схватил его конфету и сунул ее в рот.
На этот раз публика действительно ахнула, прежде чем впасть в молчание. Несколько мгновений в зале не слышалось ни звука, кроме хрустящей у меня на зубах карамели. Я чуть не пожалел о своем дерзком шаге. Конфета оказалась невероятно крепкой.
Наконец Малыш усмехнулся.
- Понимаю. Хочешь съесть мое везение, да? Хорошо. Очень хорошо. Однако ты обнаружишь, что для того, чтобы справиться со мной, требуется нечто большее.
Говорил он веселым тоном, но глаза его потемнели, и тасовать карты он принялся более резко, даже как-то мстительно. Я понял, что добился успеха.
Я украдкой взглянул на Ааза, и тот лукаво подмигнул мне.
- Сдвинь!
Колода очутилась передо мной. Действуя с нарочитой беззаботностью, я сдвинул колоду примерно посередине, а затем откинулся на спинку стула. Хоть я и пытался принять небрежный вид, мысленно я скрестил пальцы рук и ног и все прочее, что поддавалось скрещиванию. Я изобрел собственную стратегию и ни с кем не обсуждал ее... даже с Аазом. Теперь нам предстояло увидеть, как она сработает.
Одна карта... две карты... три карты перелетели ко мне через стол, рубашкой вверх. Они скользнули по столу и легли ровнехонько в ряд - еще один штрих к мастерству Малыша - и лежали там, словно готовые взорваться снаряды.
Я игнорировал их, ожидая следующую карту.
Она прибыла и, пролетев, остановилась рубашкой вниз, рядом с предыдущими. Это была семерка бубей, а себе Малыш сдал...
Десятку бубей. Десятку!
Правила зазвучали у меня в голове, словно навязчивая мелодия. Десятка в открытую означала, что моя семерка убита... ничего не стоит.
- Ну как, съел мое везение? - хохотнул Малыш. - Моя десятка пойдет за... пять тысяч.
- И пять сверху.
На этот раз толпа ахнула громче... возможно, потому, что к ней присоединились мои тренеры. Я услышал, как Ааз шумно прочистил горло, но не взглянул в его сторону. Малыш с нескрываемым удивлением воззрился на меня. Он явно ожидал, что я либо пасану, либо поддержу... потому что это было бы самым разумным в моей ситуации.
- Ты высоко ценишь эту убитую карту, - задумчиво проговорил он. - Ладно. Поддерживаю. Хороший банк.
Еще две карты проплыли по столу рубашкой вниз. Я получил десятку! Точнее - десятку треф. Это аннулировало его десятку и вновь оживляло мою семерку.
Малыш получил единорога червей. Дикая карта! Теперь у меня были десятка и семерка против его пары десяток.
Восхитительно.
- Не буду обманывать тебя, - улыбнулся мой противник. - Пара десяток стоит... двадцать тысяч.
- И двадцать сверху.
Улыбка Малыша растаяла. Он метнул быстрый взгляд на мои карты, а затем кивнул.
- Поддерживаю.
Никаких комментариев. Никакого подтрунивания. Я заставил его призадуматься.
В путь отправились следующие карты. В мой строй скользнула тройка червей. Убитая карта. В противовес ей Малыш получил...
Десятку червей!
Теперь я видел три десятки против моих десятки с семеркой! Моя решимость на мгновение поколебалась, но я снова подкрепил ее. Я зашел уже слишком далеко, чтобы теперь менять стратегию.
Малыш задумчиво глядел на меня.
- Полагаю, ты не пойдешь с этим на тридцать?
- Не только пойду, но и загну твои тридцать.
В зале послышались приглушенные восклицания зрителей, явно не веривших своим ушам... и еще кое-какие не столь приглушенные голоса. Некоторые из последних я узнал.
Малыш лишь покачал головой и без единого слова толкнул в банк положенное число фишек. Толпа замерла и вытянула шеи, стремясь увидеть следующие карты.
Мне - дракон пик, а Малышу - великан червей.
Никакой очевидной помощи ни тому, ни другому игроку... за исключением того, что у Малыша теперь имелись три открытые карты червей.
Несколько мгновений мы оба изучали карты друг друга.
- Признаться, я не могу вычислить, на что ты ставишь, Скив, - вздохнул мой противник. - Но этот расклад стоит пятьдесят.
- И пятьдесят сверху.
Вместо того чтобы ответить, Малыш откинулся на спинку стула и воззрился на меня.
- Поправь меня, если я ошибаюсь, - сказал он. - Либо я прозевал этот момент, либо ты еще и не смотрел свои темные карты.
- Совершенно верно.
Толпа снова зашепталась. Многие не уловили, что произошло.
- Значит, ты ставишь вслепую?
- Правильно.
- Да к тому же еще и поднимаешь.
Я кивнул.
- Чего-то не пойму. Как же ты собираешься выиграть?
Прежде чем ответить, я несколько секунд смотрел на Малыша, а внимание зала было полностью обращено на меня.
- Малыш, ты самый лучший игрок в драконий покер из всех, какие только есть. Ты потратил не один год, оттачивая свое умение, чтобы быть самым лучшим, и никакие события сегодняшнего вечера не изменят этого. Что же касается меня, то мне везет... если это можно назвать везением. Мне однажды повезло, и это в определенном смысле дало мне шанс сыграть сегодня с тобой. Вот поэтому я и ставлю так, как ставлю.
Малыш покачал головой.
- Может быть, я тугодум, но все еще не пойму.
- При долгой игре твое умение победит мое везение. Так всегда бывает. По моим расчетам, единственный мой шанс - это играть, ставя все на одну эту партию... идти ва-банк. Никакое умение не сможет изменить исхода одной партии. Тут все решает удача... и это ставит нас на одну доску.
Несколько долгих мгновений мой противник переваривал сказанное, а затем откинул голову и расхохотался.
- Это мне по душе! - гаркнул он. - Разыграть полумиллионный банк в одну партию. Скив, мне нравится твой стиль. Выиграю я или проиграю, но состязаться с тобой в остроумии - одно удовольствие.
- Спасибо, Малыш. Я чувствую то же самое.
- Но, между прочим, надо доиграть эту партию. Мне очень неприятно заставлять весь этот народ томиться в напряжении, когда мы уже знаем, как пойдут ставки.
Он смел в банк остальные свои фишки.
- Я поддерживаю твою ставку, а ты ее в ответ увеличиваешь... тридцать пять. Это вся сумма.
- Согласен, - сказал я, толкая свои фишки в банк.
- А теперь посмотрим, что нам досталось, - подмигнул он, протягивая руку к колоде.
Двойка бубей мне... восьмерка треф Малышу... а потом каждому еще по карте втемную.
Толпа качнулась вперед, когда мой противник взглянул на свою последнюю карту.
- Скив, - почти с сожалением произнес он. - У тебя тут была интересная стратегия, но мой расклад силен... действительно силен.
Он перевернул две свои карты.
- Полный дом с драконами... каре великанов и пара десяток.
- Хороший расклад, - признал я.
- Да. Верно. А теперь давай посмотрим, что досталось тебе. С максимальным самообладанием, на какое был способен, я перевернул свои темные карты.
| ◄ Глава 17 | Содержание | Глава 19 ► |
|---|
Пользуйся браузерами Yandex, Firefox, Opera, Edge - они правильно отражают формулы, встречающиеся на страницах, как в десктопном, так и в мобильном вариантах.
Отключи на минуту блокираторы рекламы и нажми на пару баннеров на странице. Тебе ничего не будет стоить, а сайту поможешь материально.