микротоковая терапия для лица
Гардину приписывают множество эпиграмм и афоризмов, но далеко не все они действительно принадлежат ему. Как бы то ни было, говорят, что однажды он изрек: «Не мешает изредка быть объективным, особенно если вас считают пророком».
Поль Верисов не раз имел возможность последовать этому совету, поскольку вот уже четырнадцать лет он выполнял на Анакреоне обязанности двусмысленного характера. Работа его часто казалась ему чем-то вроде танца босиком на раскаленных углях.
Для народа Анакреона он был верховным священником, представителем Академии, которая была для этих дикарей средоточием тайны и центром религии, созданной (не без помощи Гардина) в последние три десятилетия. Почитание, с которым к нему относились, его угнетало, ибо в душе он глубоко презирал тот ритуал, верховным носителем которого являлся.
А для королей Анакреона - прежнего и его внука, который ныне стоял у власти, он был воплощением силы, которую они боялись и ненавидели.
В общем, работенка не из легких, поэтому он думал о первой за последние три года поездке на Терминус как об отпуске, несмотря на то, что вызвана она была случаем весьма неприятным.
Поскольку в обстановке полной секретности путешествовать приходилось не впервые, он вновь воспользовался изречением Гардина об объективности...
Верисов переоделся в цивильное, что само по себе было праздником, и отправился пассажирским звездолетом в салоне второго класса на Терминус. Прибыв туда, первым делом по видеофону связался с Городским Советом.
- Меня зовут Ян Смит, - представился он красивой девушке, появившейся на экране. - Мне назначена аудиенция у мэра.
Девушка хорошо поставленным голосом вызвала кого-то по внутреннему видеофону, обменялась с кем-то несколькими фразами и сухо сообщила Верисову:
- Мэр Гардин ждет вас через полчаса, сэр.
Экран померк.
Затем посол Терминуса на Анакреоне купил в киоске последний номер «Городских Новостей», прогулялся по парку перед зданием Совета, уселся на скамеечку, прочел передовицу, спортивные новости, пробежал глазами комиксы. Полчаса истекли.
Он встал, сунул газету под мышку, вошел в здание Совета и неузнанным проследовал в кабинет Гардина.
Гардин встретил его с улыбкой:
- Садитесь, закуривайте! Как добрались?
Верисов взял сигару.
- Довольно забавно. В соседнем кресле сидел священник. Он летел сюда на курсы по применению радиоактивного синтеза в онкологии.
- Надеюсь, он не называл это «радиоактивным синтезом».
- Нет, конечно. Он называл это Святой Пищей.
Мэр кивнул и улыбнулся:
- Продолжайте.
- Он вовлек меня в теологическую дискуссию и изо всех сил старался лишить меня материалистической платформы.
- Что, так и не узнал своего верховного владыку?
- Без алой сутаны? Да он к тому же смирнианец. Однако поговорить было очень интересно. Просто потрясающе, Гардин, до чего глубоко пустила корни наша религия! Я даже написал эссе по этому поводу - для личного пользования, разумеется.
- Да, очень занятно, - согласился Гардин. Закинув руки за голову, он сказал серьезно: - А теперь, будьте любезны, о ситуации на Анакреоне.
Посол нахмурился и, вытащив сигарету изо рта, брезгливо положил ее в пепельницу.
- Плохо. Очень плохо.
- Понятно. Иначе вы не были бы здесь.
- Естественно. Дела вот какие: главный человек на Анакреоне сейчас - регент Винис, дядя короля Леопольда.
- Знаю. Но в будущем году Леопольд достигнет совершеннолетия. По-моему, шестнадцать ему в феврале?
- Да.
Помолчав немного, Верисов добавил:
- Если доживет. Его отец погиб при странных обстоятельствах. Игольная пуля попала ему в грудь на охоте. Сказали, что это несчастный случай.
- Хм-м-м... Кажется, я припоминаю Виниса. Я его видел на Анакреоне в те славные денечки, когда мы спровадили их с Терминуса. Еще до того, как вы начали там работу. Ну-ка, ну-ка... Если не ошибаюсь, тогда это был темноволосый молодой человек, смуглый, косил на правый глаз. И еще нос у него крючковатый.
- Он самый. Нос крючком, косоглазый - все правильно. Только волосы у него уже седые. Он играет в грязные игры, оставаясь, к счастью, самым набитым дураком на планете. Однако дьявольски проницателен и изобретателен, отчего глупость его распространяется довольно успешно.
- Так обычно и бывает.
- Образно говоря, он из тех, кто считает, что, для того чтобы разбить яйцо, в него нужно выстрелить из бластера. Вспомните, что сразу же после смерти старого короля именно он пытался ввести налог на имущество храмов. Помните?
Гардин задумчиво кивнул и улыбнулся:
- Священники тогда взбунтовались.
- Еще как! На Лукреции было слышно. С тех пор со священниками он стал более осторожен, но кое-какие дела проделывает исключительно жестко. Помимо всего прочего, он потрясающе честолюбив.
- Это скорее всего комплекс неполноценности. Как у младших королевских сыновей.
- Да, наверное. Но у него все сводится к одному. Он просто спит и видит, как бы напасть на Академию. И скрывать этого не пытается. Учитывая запасы оружия, он вполне на это способен. Старый король построил могущественный военный флот, и последние два года Винис настороже. Ведь налог на имущество храмов первоначально планировалось пустить на дальнейшее вооружение. Когда затея провалилась, он добился того, что налоги с прибыли повысили в два раза.
- Это вызвало недовольство?
- Не настолько серьезное. В течение нескольких недель после этого темой речей на всех королевских церемониях были дисциплина и повиновение властям.
- Ясно. А что стряслось сейчас?
- Две недели назад торговый корабль анакреонцев подобрал брошенный военный крейсер старого имперского флота. Он, похоже, болтался в пространстве лет тридцать, не меньше.
Глаза Гардина загорелись. Он выпрямился в кресле.
- Да-да. Я слышал об этом. Комиссия по Навигации послала мне петицию с требованием, чтобы я забрал корабль для проведения научных исследований. Похоже, он в хорошем состоянии?
- В отличном, - кивнул Верисов. - Когда на прошлой неделе Винис получил предложение передать корабль Академии, его чуть кондрашка не хватила.
- Кстати, он пока не отвечает.
- И не ответит. Разве что орудийным залпом. Видите ли, он навестил меня в тот день, когда я улетал с Анакреона, и спросил, может ли Академия отремонтировать и вернуть крейсер анакреонскому флоту. По его намеку, ваше послание означает, что Академия вынашивает планы напасть на Анакреон. Он сказал также, что отказ отремонтировать крейсер укрепит его в подозрениях и что он берет на себя ответственность за оборону Анакреона. Вот его слова: «Беру на себя». Вот почему я здесь.
Гардин расхохотался.
Верисов улыбнулся в ответ и продолжил:
- Понятно, что он ждет повода для немедленного нападения, то есть отказа.
- Ну, чему быть, того не миновать, у нас для размышлений - шесть месяцев. За это время надо привести корабль в полный порядок и передать его Винису с наилучшими пожеланиями. И... знаете что? Его надо переименовать. Назовем его не как-нибудь, а именно «Винис» - в знак уважения и лучших чувств, черт бы меня побрал!
Он снова расхохотался.
- Допускаю, что это логично, Гардин, - сказал Верисов, - но я обеспокоен.
- Чем?
- Знаете, что это за корабль? О, тогда умели строить корабли. Это такая громадина! По военной мощности - половина анакреонского флота. Ядерных зарядов, которые он несет, хватит, чтобы взорвать целую планету! Кроме того, он оборудован защитным полем, способным отразить пучок Q-лучей без дополнительных затрат энергии! Он слишком хорош, Гардин.
- Ерунда, Верисов, ерунда... Мы с вами прекрасно знаем, что у Виниса и без того достаточно оружия, чтобы завладеть Терминусом. Что же изменит передача крейсера? Вы-то должны понимать, что настоящей войны не будет никогда!
- Надеюсь, да. Но... - Посол поднял глаза к потолку. - Но, Гардин..
- Ну? Что же вы остановились? Продолжайте!
- Это, конечно, не мое дело. Но я читал газету, - сказал он и положил на стол «Городские Новости», указав на первую полосу. - Как это понимать?
Гардин небрежно пробежал взглядом страницу и ответил:
- Группа Советников формирует новую политическую партию.
- Да, там так и написано... - кивнул Верисов. - Конечно, вы лучше разбираетесь во внутренних делах, но... они вас атакуют только разве что не физически! Насколько они сильны?
- Чертовски сильны. Не исключено, что именно они возглавят Совет после следующих выборов.
- А не до? - Верисов украдкой взглянул на мэра. - Существует столько способов захвата власти, не считая выборов.
- Вы меня за Виниса принимаете?
- Нет, конечно. Но ремонт корабля займет несколько месяцев, и после этого нападение на Терминус станет неизбежным. Наша щедрость будет воспринята как капитуляция, признание собственной слабости, а имперский крейсер удвоит мощь анакреонского флота - флота Виниса. Я не я буду, если он не нападет. Зачем испытывать судьбу? Сделайте одно из двух: либо раскройте Совету план кампании, либо начните войну с Анакреоном сейчас.
Гардин нахмурился:
- Сейчас? До начала кризиса? Нет. Это единственное, чего делать категорически нельзя. Существует Гэри Селдон. И План.
Верисов немного растерялся и пробормотал:
- А вы... абсолютно уверены в том, что План существует?
- В этом не может быть никаких сомнений, - твердо ответил Гардин. - Я присутствовал в Склепе и видел Селдона своими глазами, то есть не его, конечно, а объемную видеозапись.
- Я не о том, Гардин. Я просто не понимаю, как можно рассчитать историю на тысячу лет вперед. Может быть, Селдон переоценивал себя?
Он немного смутился, поскольку на лице Гардина появилась ироническая усмешка, но добавил:
- Я, конечно, не психолог...
- Вот именно. И среди нас нет психологов. Но я в юности все же получил кое-какие элементарные познания, достаточные для того, чтобы понять, на что способна психология, кто бы ни воспользовался ее возможностями. Сомнений нет - Селдон сделал именно то, о чем говорил. А говорил он, что Академия была создана как научное убежище - средство, с помощью которого наука и культура умирающей Империи могут быть спасены и сохранены на протяжении веков хаоса и мрака, которые уже начались, для того чтобы их можно было передать во вторую Империю.
Верисов кивнул, но было видно, что Гардин не убедил его.
- Все знают, что так должно быть. Но можем ли мы позволить себе испытывать судьбу? Можем ли мы рисковать настоящим ради туманного будущего?
- Должны. Потому что будущее не туманно. Оно спрогнозировано Селдоном. Каждый кризис в нашей истории нанесен на график, и каждый последующий зависит от того, как закончился предыдущий. Сейчас приближается второй кризис, и одному богу известно, каковы будут последствия, если ситуация хоть на йоту отклонится...
- Это не более чем предположения!
- Нет! Гэри Селдон сказал тогда, в Склепе, что при каждом кризисе наша свобода действий будет ограничена настолько, что окажется возможным только один выход.
- Чтобы мы шли только прямо и вперед?
- Чтобы мы не уклонялись от намеченного пути. И наоборот: пока наш выбор выхода не ограничен - значит, кризис еще не наступил. Мы просто обязаны пустить все на самотек, и чем дольше так будет продолжаться, тем лучше. Именно этим я и собираюсь заняться.
Верисов молчал. Он покусывал губы и думал... Всего лишь год назад Гардин впервые серьезно разговаривал с ним, обсуждая важную проблему - проблему военных приготовлений на Анакреоне. И то только потому, что он, Верисов, высказывался против дальнейшего пацифизма.
Гардин, видимо, догадался, о чем думает его посол.
- Лучше бы я вам тогда ничего не говорил.
- Почему? - удивленно воскликнул Верисов.
- Потому что теперь уже шестеро - вы, я, еще три посла и Йон Ли точно знают, что ждет нас впереди. А я чертовски опасаюсь, что Селдон рассчитывал, что никто не будет знать.
- Почему?
- Потому что даже фундаментальная психология Селдона имела свои ограничения. Она не могла учесть слишком большое число независимых переменных. Он не мог предусмотреть действия отдельных людей на коротких отрезках времени. Ну представьте себе - как будто вы решили применить теорию газовой кинетики к отдельным молекулам! Он брал в расчет массы, население целых планет. Причем только слепые массы, которые не ведают, что творят, и тем более не видят, к чему приведут их действия.
- Да. Непросто.
- Ничего не поделаешь. Я вынужден объяснять так, как сам понимаю. Но вот что вам нужно иметь в виду. Обученных, профессиональных психологов на Терминусе нет, нет и математических пособий по прикладной психологии. Совершенно очевидно, что Селдон не хотел, чтобы кто-нибудь на Терминусе мог предсказать будущее. Он хотел, чтобы мы шли вперед слепо, что по законам массовой психологии означает - правильно. Как я вам уже когда-то говорил, я и понятия не имел о том, что будет потом, после того, как мы в первый раз отправили анакреонцев восвояси. У меня была цель - сохранить равновесие сил, и не более. Только потом я понял, что в течении событий прослеживается определенная схема. Но я изо всех сил старался действовать так, как будто ничего не понял. Любое вмешательство изменило бы План.
Верисов задумчиво кивнул:
- Сложно. Однако в анакреонских храмах я слышал споры и посложнее. А как же вы собираетесь определить верный момент для начала действий?
- Это как раз ясно! Вы же сказали: как только мы отремонтируем крейсер, ничто не остановит Виниса. Никаких альтернатив не будет.
- Да.
- Ну вот. Так обстоят наши внешние дела. Признаем затем, что новые выборы дадут жизнь другому, агрессивно настроенному Совету. Тоже - без альтернативы.
- Так.
- А как только исчезнут все альтернативы, значит, настал кризис. Все просто. Но я все равно волнуюсь.
Он замолк. Верисов, не отрываясь, смотрел на него. Медленно, даже лениво, Гардин продолжил:
- У меня появились вот какие соображения... Видимо, внешние и внутренние силы должны войти в резонанс. Если так, то получается разрыв в несколько месяцев. Винис, вероятно, нападет на нас не позднее весны, а до выборов еще целый год.
- Мне кажется, что это не так важно.
- Не знаю, не знаю... Может быть, это просто результат ошибки при вычислении, а может быть, я слишком много знаю... Я-то старался избегать прогнозирования собственных действий, но что я могу гарантировать? Какими могут быть последствия этого временного разрыва? Но, как бы то ни было, - он поднял глаза к потолку, - кое-что я решил твердо.
- Что же?
- Когда кризис начнется, я отправлюсь на Анакреон. Хочу влезть в самое пекло... Ну все, все, хватит, Верисов! Уже поздно. Устал как собака. Давайте пойдем куда-нибудь и отпразднуем нашу встречу. Мне нужно немного расслабиться.
- А давайте никуда не пойдем, - предложил Верисов. - Мне нужно остаться инкогнито, а то - вы представляете себе, что будет, если нас увидят вместе ваши драгоценные Советники. Попросите, чтобы нам принесли бренди.
И Гардин попросил принести бутылку бренди.
| ◄ Часть III. Мэры. Глава 1 | Содержание | Часть III. Мэры. Глава 3 ► |
|---|
Пользуйся браузерами Yandex, Firefox, Opera, Edge - они правильно отражают формулы, встречающиеся на страницах, как в десктопном, так и в мобильном вариантах.
Отключи на минуту блокираторы рекламы и нажми на пару баннеров на странице. Тебе ничего не будет стоить, а сайту поможешь материально.